Предвзятость в сопоставлении причин
Из-за того, что нам так легко объяснить поведение других людей их личными свойствами, мы часто недооцениваем воздействие ситуации. Действительно, такая предвзятость в сопоставлении причин - тенденция более, чем это оправданно, объяснять поведение свойствами личности, - проявляется столь часто, что один из социальных психологов назвал ее фундаментальной ошибкой атрибуции. В эксперименте, поставленном Эдвардом Джонсом и Виктором Харрисом, участникам показывали доклады, написанные, по официальной версии эксперимента, студентами из дискуссионной команды, либо поддерживающей, либо выступающей против президента Кубы Фиделя Кастро. Некоторым участникам говорили, что автор доклада мог свободно выбирать, какую точку зрения представлять, другим - что координатор дискуссии назначал студентов защищать определенную позицию. Когда участникам эксперимента сообщали, что докладчики пользовались свободой выбора, они вполне разумно заключали, что содержание доклада отражает действительное отношение автора, - автор доклада в поддержку Кастро действительно поддерживает Кастро, а автор доклада, направленного против Кастро, действительно является его противником. Как ни странно, участники эксперимента выдвигали такие гипотезы даже тогда, когда знали, что авторы докладов не могли выбирать, какую сторону им представлять. То есть в более широком смысле участники эксперимента игнорировали влияние ситуации на поведение авторов докладов.
Таким образом, мы не только проявляем тенденцию видеть истоки поведения других людей в их личных свойствах, но эта тенденция иногда приводит к недооценке роли ситуационных факторов. Почему? В целом нам может быть проще предположить влияние свойств личности, чем свойств ситуации. Ситуация, влияющая на поведение, часто “невидима” для стороннего наблюдателя. Например, видя, что молодой парень порывает со своей девушкой, мы можем не знать о том, какое сильное давление оказывают на него родители. И при таком незнании о влиянии ситуации наши выводы о его поведении будут, скорее всего, относиться к личности.
В таком случае можно предположить, что когда в фокусе внимания находится ситуация, люди, скорее всего, будут искать причины поведения в ситуации. И это действительно так. Например, хотя люди склонны приписывать поведению других личностные причины, собственное поведение они чаще объясняют воздействием ситуационных моментов. Такое различие между действующим лицом и наблюдателем отчасти объясняется тем, что действующее лицо и наблюдатель смотрят на дело с разных точек зрения. Как наблюдателям, нам легче видеть личность человека, но часто трудно рассмотреть его или ее ситуацию. Однако будучи действующими лицами, мы часто видим не себя, а ситуацию вокруг нас, - в самом деле, ситуация нередко занимает нас больше всего.
Например, политический обозреватель Карл Роуэн задумывался, было ли увольнение Кокса безрассудством со стороны президента, тогда как сам Никсон давал объяснение, основанное на ситуации: он был озабочен тем, “как это будет выглядеть в глазах советской стороны, если в разгар наших переговоров я предстану перед ними человеком, вынужденным уступать требованиям собственных подчиненных”.
Люди проявляют такую приверженность подобным ссылкам на личность еще и потому, что они часто оправдывают себя. В мире за пределами лабораторий редко бывает так, что люди случайным образом распределяются по социальным ситуациям. Вместо этого, как мы видели, люди выбирают ситуации, соответствующие их личностным свойствам, и ситуации выбирают людей, соответствующих требованиям этих ситуаций. Поскольку люди и ситуации часто хорошо соответствуют друг другу: профессиональные спортсмены обычно беспокоятся о своей физической форме, а профессора колледжей отличаются любознательным умом, - ссылки на личность могут быть не только простым, но и правильным способом понимания поведения другого человека.